София Яковлевна Парнок.

***
Скажу ли вам: я вас люблю?
Нет, ваше сердце слишком зорко.
Ужель его я утолю
Любовною скороговоркой?

Не слово — то, что перед ним:
Молчание минуты каждой,
Томи томленьем нас одним,
Единой нас измучай жаждой.

Увы, как сладостные «да»,
Как все «люблю вас» будут слабы,
Мой несравненный друг, когда
Скажу я, что сказать могла бы.

***
Каждый вечер я молю
Бога,чтоб ты мне снилась.
До того я долюбилась,
Что уж больше не люблю.

Каждый день себя вожу
Мимо опустелых комнат-
Память сонную бужу,
Но она тебя не помнит...

И упрямо,вновь и вновь,
Я твое губами злыми
Тихо повторяю имя,
Чтобы пробудить любовь...

***

Увидеть вдруг в душе другой
Такой же ужас, ночь такую ж, —
Ах, нет! Нет, ты не затоскуешь
Моей запойною тоской.
Как хорошо, что ты воркуешь,
Как голубь, под моей рукой!

Ты, как на солнце, греешь пух...
Да не прожжет тебя мой трепет,
Пусть мимо мчат и не зацепит
Твоей души мой темный дух,
И в час мой смертный пусть твой лепет
Последним звуком примет слух.

люблю ее

мило

Моя любимая поэтесса серебрянного века! Так как она никто не писал: откровенно, просто, ясно и при этом очень красиво!

Любимые стихи:

* * *
Ты помнишь коридорчик узенький
В кустах смородинных?..
С тех пор мечте ты стала музыкой,
Чудесной родиной.

Ты жизнию и смертью стала мне —
Такая хрупкая —
И ты истаяла, усталая,
Моя голубка!..

Прости, что я, как гость непрошеный,
Тебя не радую,
Что я сама под страстной ношею
Под этой падаю.

О, эта грусть неутолимая!
Ей нету имени...
Прости, что я люблю, любимая,
Прости, прости меня!

* * *
"Будем счастливы во что бы то ни стало..."
Да, мой друг, мне счастье стало в жизнь!
Вот уже смертельная усталость
И глаза, и душу мне смежит.

Вот уж, не бунтуя, не противясь,
Слышу я, как сердце бьет отбой,
Я слабею, и слабеет привязь,
Крепко нас вязавшая с тобой.

Вот уж ветер вольно веет выше, выше,
Все в цвету, и тихо все вокруг,—
До свиданья, друг мой! Ты не слышишь?
Я с тобой прощаюсь, дальний друг.

* * *
Я гляжу на ворох желтых листьев...
Вот и вся тут, золота казна!
На богатство глаз мой не завистлив,-
богатей, кто не боится зла.

Я последнюю игру играю,
я не знаю, что во сне, что наяву,
и в шестнадцатиаршинном рае
на большом привольи я живу.

Где еще закат так безнадежен?
Где еще так упоителен закат?..
Я счастливей, брат мой зарубежный,
я тебя счастливей, блудный брат!

Я не верю, что за той межою
вольный воздух, райское житье:
за морем веселье, да чужое,
а у нас и горе, да свое.

* * *
Узорами заволокло
Мое окно.— О, день разлуки!—
Я на шершавое стекло
Кладу тоскующие руки.

Гляжу на первый стужи дар
Опустошенными глазами,
Как тает ледяной муар
И расползается слезами.

Ограду, перерос сугроб,
Махровей иней и пушистей,
И садик — как парчевый гроб,
Под серебром бахром и кистей...

Никто не едет, не идет,
И телефон молчит жестоко.
Гадаю — нечет или чет? —
По буквам вывески Жорж Блока.

***
Ты вошла, как входили тысячи,
Но дохнуло огнём из дверей,
И открылось мне: тот же высечен
Вещий знак на руке твоей.

Да, я знаю, кольцо-Венерино
И твою отмечает ладонь:
Слишком поступь твоя размерена,
Взгляда слишком померк огонь,

И под пудрой лицо заплакано,
На губах под румянами кровь,-
Да, сестра моя, да, вот так она
Зацеловывает-любовь!
***

***
Вижу, ты выходишь из трамвая-вся любимая,
Ветер веет, сердцу навевая-вся любимая!
Взгляда от тебя не отрываю-вся любимая!
И откуда ты взялась такая-вся любимая!
Ты-орлица с ледников Кавказа,-где и в зной зима,
Ты, неся сладчайшую заразу,-не больна сама,
Ты, любовнику туманя разум,-не сойдёшь с ума,
Все пять чувств ты опьяняешь сразу-вся любимая!
***

***
Выпросить бы у смерти
Годок, другой.
Только нет, не успеть мне
Надышаться тобой.

И доживу хоть до ста,
Моя напасть,
Не налюбуюсь досыта,
Не нацелуюсь всласть.

Вот и гляжу, и таю,
Любовь моя,
Видно, уж ты такая Ненаглядная!
***

Ой, спасибо! Последнее стихотворение "Выпросить бы у смерти
Годок, другой" читаю впервые

***
Моя любовь! Мой демон шалый!
Ты так костлява, что, пожалуй,
Позавтракав тобой в обед,
Сломал бы зубы людоед.

Но я не той породы грубой
(к тому ж я несколько беззуба,
А потому, не теребя,
Губами буду есть тебя!
***

***
Глаза распахнуты и стиснут рот.
И хочется мне крикнуть грубо:
"О, бестолковая! Наоборот,-
Закрой, закрой глаза, открой мне губы!"

Вот так, мучительница... Наконец!..
Не будем торопиться всуе.
Пускай спешит неопытный юнец,-
Люблю я пятилетку в поцелуе!
***

***
Восход в дыму, и тусклый закат в дыму,
И тихо так, как будто покойник в дому,
И люди бродят, шепотом говорят:
Леса горят, ох, где-то леса горят!..

И ночь пришла, дремуча, как бред, душна.
В горящих джунглях накрик кричит душа,
В горящих джунглях ревмя ревет зверье,
В горящих джунглях сердце горит мое...

О, в эту ночь, в последнюю на земле,
Покуда жар еще не остыл в золе,
Запекшимся ртом, всей жаждой к тебе припасть,
Моя седая, моя роковая страсть!
8- 9 августа 1932

***
Оттого в моем сердце несветлом
Закипает веселый стих,
Что пахнет костром и ветром
От волос твоих.

Закрываю глаза и вижу:
Темный табор, и ночь, и степь.
Блестит под месяцем рыжим
На медведе цепь.

Там, я знаю, твои прабабки
Вековали свой век простой,
Варили на жабьей лапке
Колдовской настой.

И умели они с колыбели
И любить, и плясать, и красть.
В их смуглой душе и теле
Рокотала страсть.

Там, в семье твоей, юноша каждый,
Завидя соперника, знал,
Как в сердце вонзить и дважды
Повернуть кинжал...

Оттого в моем сердце несветлом
Закипает веселый стих,
Что пахнет костром и ветром
От волос твоих.

***
Разве мыслимо рысь приручить,
Что, как кошка, ластишься ты?
Как сумела улыбка смягчить
Роковые твои черты!

Так актрисе б играть баловниц:
Не глядит и глядит на вас
Из-под загнутых душных ресниц
Золотистый цыганский глаз.

Это злое затишье - к грозе:
Так же тихо было, когда
"Ты сам черт", - произнес дон Хозе,
И Кармен отвечала: "Да".

***
Забились мы в кресло в сумерки-
Я и тоска, сам-друг.
Все мы давно бы умерли,
Да умереть недосуг.
И жаловаться некому
И не на кого пенять,
Что жить-
некогда,
И бунтовать-
некогда,
И некогда-умирать,
Что человек отчаялся
Воду в ступе толочь
И маятник умаялся
Качаться день и ночь.

***

***
Когда забормочешь во сне
И станет твой голос запальчив,
Я возьму тебя тихо за пальчик
И шепну:"Расскажи обо мне,-
Как меня ты, любовь моя, любишь?
Как меня ты, мой голубь, голубишь?"

И двери, закрытой дотоль,
Распахнутся страшные створки.
Сумасшедшей скороговоркой
Затаённая вырвется боль,-
И душа твоя, плача, увидит,
Как безумно она ненавидит.

***

***
Священно не страстное ложе,
Но хлеб, преломляемый гостем
За трапезой в дружеский час.

Беспамятная щебетунья,
Из чьих только рук не клевала
По зернышку, лакомка, ты?

А я-то, как в храме под праздник,
Все свечи в дому засветила,
Когда ты влетела ко мне...

***

***
Этот вечер был тускло-палевый, -
Для меня был огненный он.
Этим вечером, как пожелали вы,
Мы вошли в театр "Унион".

Помню руки, от счастья слабые,
Жилки - веточки синевы.
Чтоб коснуться руки не могла бы я,
Натянули перчатки вы.

Ах, опять подошли так близко вы,
И опять свернули с пути!
Стало ясно мне: как ни подыскивай,
Слова верного не найти.

Я сказала: "Во мраке карие
И чужие ваши глаза..."
Вальс тянулся и виды Швейцарии -
На горах турист и коза.

Улыбнулась, - вы не ответили...
Человек не во всем ли прав!
И тихонько, чтоб вы не заметили,
Я погладила Ваш рукав.

***
Тоскую, как тоскуют звери,
Тоскует каждый позвонок,
И сердце как звонок у двери,
И кто-то дёрнул за звонок.

Дрожи, пустая дребезжалка,
Звони тревогу, дребезжи...
Пора на свалку! И не жалко
При жизни бросить эту жизнь...

Прощай и ты, Седая Муза,
Огонь моих прощальных дней,
Была ты музыкою музык
Душе измученной моей!

Уж не склоняюсь к изголовью,
Твоих я вздохов не ловлю,-
И страшно молвить: ни любовью,
Ни ненавистью не люблю!

(26 января 1933
***

А умерла София Яковлевна в августе 1933г.

#14
Наталия Таша Ганюшина
18 янв 2011 в 22:58

Читала где-то, что это стихотворение Парнок посвятила Цветаевой.

да, так и есть

***
Краснеть за посвященный стих
И требовать возврата писем,-
Священен дар и независим
От рук кощунственных твоих!

Что возвращать мне? На, лови
Тетрадь исписанной бумаги,
Но не вернуть огня, и влаги,
И ветра ропотов любви.

Не ими ль ночь моя черна,
Пустынен взгляд и нежен голос,
Но знаю ли, который колос
Из твоего взошел зерна?
***

Это стихотворение тоже посвящено Цветаевой.

София Яковлевна часто не уточняла, кому стихи. Но мы итак можем догадаться, особенно Цветаевой.

Ну почему же, довольно часто уточняла Есть много посвящений, например, Марии Петровне Максаковой, Екатерине Гельцер, Аделаиде Герцык, Людмиле Эрарской, Ю.Л. Римской-Корсаковой, С.И.Чацкиной, Е.Я. Тараховской, Валерию Брюсову, Владиславу Ходасевичу, Марине Баранович, Вере Звягинцевой... Это ещё неполный список...
Даже целые циклы стихотворений посвящались!
"Музыка" (1916-1925-Другу моему Ольге Николаевне Цубербиллер
"Ненужное добро" (Н.Е.Веденеевой

Ну это да, я имею в виду стихотворение «Ты, молодая, длинноногая! С таким...», оно посвящено Марине Баранович, но в нём есть аллюзия и на Цветаеву, ибо Парнок стихотворение посвятила им обеим. И как бы через одну возлюбленную обращалась к другой, вспоминала её, там в последней строке так и говорится почти открытым текстом....

И тот же холод хитрости змеиной
И скользкости... Но я простила ей!
И я люблю тебя, и сквозь тебя, Марина,
Виденье соименницы твоей!

Догадаться, оно, конечно, возможно....

***
И впрямь прекрасен, юноша стройный, ты:
Два синих солнца под бахромой ресниц,
И кудри темноструйным вихрем,
Лавра славней, нежный лик венчают.

Адонис сам предшественник юный мой!
Ты начал кубок, ныне врученный мне,-
К устам любимой приникая,
мыслью себя веселю печальной:

Не ты, о юный, расколдовал её.
Дивясь на пламень этих любовных уст,
О, первый, не твоё ревниво-
Имя моё помянет любовник.
***

Нетрудно догадаться, что это стихотворение посвящено мужу Марины Цветаевой, Сергею Эфрону=
Парнок называет Сергея Адонисом, соглашаясь, что соперник моложе и красивее её, но утешает себя той "печальной мыслью", что превосходит его хотя бы как любовник его жены...

Да... есть страсть, которая прижигает сердце навеки....

Утишительница боли — твоя рука,
Белотелый цвет магнолий — твоя рука.

Зимним полднем постучалась ко мне любовь,
И держала мех соболий твоя рука.

Ах, как бабочка, на стебле руки моей
Погостила миг — не боле — твоя рука!

Но зажгла, что притушили враги и я,
И чего не побороли, твоя рука:

Всю неистовую нежность зажгла во мне,
О, царица своеволий, твоя рука!

Прямо на сердце легла мне (я не ропщу:
Сердце это не твое ли!- твоя рука

Дай руку, и пойдем в наш грешный рай!..
Наперекор небесным промфинпланам,
Для нас среди зимы вернулся май
И зацвела зеленая поляна,

Где яблоня над нами вся в цвету
Душистые клонила опахала,
И где земля, как ты, благоухала,
И бабочки любились налету...

Мы на год старше, но не все ль равно,—
Старее на год старое вино,
Еще вкусней познаний зрелых яства...
Любовь моя! Седая Ева! Здравствуй!

***
Мне кажется, нам было бы с тобой
Так нежно, так остро, так нестерпимо...
Не оттого ль в строптивости тупой,
Не откликаясь, ты проходишь мимо?

И лучше так! Пускай же хлынет мгла
И ночь разверзнется еще бездонней-
А то я умереть бы не могла:
Я жизнь пила бы из твоих ладоней!

Какие б сны нам снились наяву,
Какою музыкой бы нас качало-
Как лодочку качает у причала!...
Но полно. Проходи. Я не зову.
***

Где море? Где небо? Вверху ли, внизу?
По небу ль, по морю ль тебя я везу,
Моя дорогая?

Отлив. Мы плывем, но не слышно весла,
Как будто от берега нас отнесла
Лазурь, отбегая.

Был час. — Или не был? — В часовенке гроб,
Спокойствием облагороженный лоб, —
Как странно далек он!

Засыпало память осенней листвой...
О радости ветер лепечет и твой
Развеянный локон.

Февраль 1915 (?

Белой ночью.

Не небо, — купол безвоздушный
Над голой белизной домов,
Как будто кто-то равнодушный
С вещей и лиц совлек покров.

И тьма — как будто тень от света,
И свет — как будто отблеск тьмы.
Да был ли день? И ночь ли это?
Не сон ли чей-то смутный мы?

Гляжу на все прозревшим взором,
И как покой мой странно тих,
Гляжу на рот твой, на котором
Печать лобзаний не моих.

Пусть лживо-нежен, лживо-ровен
Твой взгляд из-под усталых век, —
Ах, разве может быть виновен
Под этим небом человек!

***
Об одной лошаденке чалой
С выпяченными ребрами,
С подтянутым, точно у гончей,
Вогнутым животом.

О душе ее одичалой,
О глазах ее слишком добрых,
И о том, что жизнь ее кончена,
И о том, как хлещут кнутом.

О том, как седеют за ночь
От смертельного одиночества,
И еще-о великой жалости
К казнимому и палачу...

А ты, Иван Иваныч,-
Или как тебя по имени, по отчеству-
Ты уж стерпи, пожалуйста:
И о тебе хлопочу.
***

***
Ни до кого никому никогда
Не было, нет и не будет дела.
Мчатся под небом оледенелым-
Куда? Люди знают куда!-
Огнедышащие поезда.
Некогда, некогда, некогда-так,
Скороговоркой железною, в такт
Сердцебиению мира!...
Громче греми, громыхающий ад:
Скоро во мраке заблаговестят
Трубы прощального пира!...
***

* * *

Тоска владычица! Ты, муза заклинаний,
Яви из памяти беспомощной моей
Единый светлый миг из всех воспоминаний
Безрадостных моих, ненужных скудных дней.

И тот безмерный час, когда, как на погосте,
В душе пустынная колдует тишина,
И угрызения, кладбищенские гости,
Могилы прошлого разроют все до дна —

Пусть этот миг меня с тобою примиряет,
Пусть свяжет с жизнию бесцельный жребий мой,
Как землю радуга светло соединяет
С неугасимою небесной синевой.

* * *

Чья воля дикая над нами колдовала,
В угрюмый час, в глубокий час ночной —
Пытала ль я судьбу, судьба ль меня пытала,
Кто жизнь твою поставил предо мной?

Сердца еще полны безумством нашей ночи,
Но складка мертвая легла у рта;
Ненужные слова отрывистей, жесточе;
В глазах у нас застыла пустота...

Зловещий замысел! Отравленные краски!
Какой художник взял на полотно
Две одинокие трагические маски,
И слил два тела чуждые в одно?

Прошу Вас, напишите, пожалуйста, стихотворение "Прошла любовь! Завяли туберозы!" (Вроде такое начало у стиха? Заранее благодарна.

хм.. *Светлана Дмитриева*, я нашла это стих-е только на англ. языке..

Dedicated to N.P.P.

Love’s gone… the tuberoses have expired,

You have become cold as ice.

To see tears, my tears, that’s your desire,

But pride will never let me cry.

In nightime silence, utterly exhausted,

Suffering and loving endlessly

I curse the day of our first meeting

And sob for what you’ve done to me.

But I won’t cry when you are with me.

So there! Insult me, beat me and torment,

Just hint that I may get a chance to see you,

And if you want to, torture me again.

The way you play upon my heartstrings,

Sometimes it seems no pity in your dwells;

But you give all of paradise’s raptures

While with your hand you push me into hell!

примерно-дословный перевод:

"любовь прошла, туберозы завяли,
ты стала холодна как лед.
видеть слезы, мои слезы, вот чего ты хочешь,
но гордость не позволит мне заплакать.

в ночной тишине, которая крайне изматывает,
я проклинал день, когда впервые встретил тебя,
и рыдал из-за того, что ты сделала со мной.

но я не заплачу, когда ты со мной.
так что оскорбляй меня и мучай,
ведь это намек на то, что я смогу увидеть тебя снова.
и если хочешь этого, мучай меня снова.

то, как ты играла с моими самыми глубочайшими чувствами,
иногда кажется, что нет пощады в твоем нахождении здесь.
но ты показала мне все наслаждения рая,
пока твоя рука толкала меня в ад"(А.С.

если кто-то найдёт это стихотворение на русском языке-буду очень признательна.