Солнце скрылось на западе
За полями обетованными,
И стали тихие заводи
Синими и благоуханными.
Сонно дрогнул камыш,
Пролетела летучая мышь,
Рыба плеснулась в омуте…
… И направились к дому те,
У кого есть дом
С голубыми ставнями,
С креслами давними
И круглым чайным столом.
Я один остался на воздухе
Смотреть на сонную заводь,
Где днём так отрадно плавать,
А вечером плакать,
Потому что я люблю Тебя, Господи.
***
Одна есть в мире красота.
Не красота богов Эллады,
И не влюбленная мечта,
Не гор тяжелые громады,
И не моря, не водопады,
Не взоров женских чистота.
Одна есть в мире красота —
Любви, печали, отреченья,
И добровольного мученья
За нас распятого Христа.
О Боже мой, благодарю
За то, что дал моим очам
Ты видеть мир, Твой вечный храм,
И ночь, и волны, и зарю...
Пускай мученья мне грозят,-
Благодарю за этот миг,
За все, что сердцем я постиг,
О чем мне звезды говорят...
Везде я чувствую, везде,
Тебя Господь,- в ночной тиши,
И в отдаленнейшей звезде,
И в глубине моей души.
Я Бога жаждал - и не знал;
Еще не верил, но любя,
Пока рассудком отрицал,-
Я сердцем чувствовал Тебя.
И Ты открылся мне: Ты - мир.
Ты - все. Ты - небо и вода,
Ты - голос бури, Ты - эфир,
Ты - мысль поэта, Ты - звезда...
Пока живу - Тебе молюсь,
Тебя люблю, дышу Тобой,
Когда умру - с Тобой сольюсь,
Как звезды с утренней зарей.
Хочу, чтоб жизнь моя была
Тебе немолчная хвала.
Тебя за полночь и зарю,
За жизнь и смерть - благодарю!..
* * *
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной...
Срок настанет - господь сына блудного спросит:
"Был ли счастлив ты в жизни земной?"
И забуду я все - вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав -
И от сладостных слез не успею ответить,
К милосердным коленям припав.
По алтарям пустым и белым Весенний ветер дул на нас И кто-то сверху капал мелом На золотой иконостас И звучный гул бродил в колоннах Среди лесов И по лесам Мы шли в широких балахонах С кистями в купол к небесам И часто вмести с малярами Там пели песни И Христа Что слушал нас в веселом храме Мы написали не спроста Нам все казалось что под эти Простые песни испомнит Он Порог на солнце в Назарете Верстак и кубовый хитон -Иван Бунин
- Послушайте, господин бог!
Как вам не скучно
в облачный кисель
ежедневно обмакивать раздобревшие глаза?
Давайте - знаете -
устроим карусель на дереве изучения добра и зла! В.В. Маяковский
Благой Господь! Я немощен и грешен,
Звучит печаль в молениях моих...
В былые дни я песней был утешен,
Меня пьянил беспечно-легкий стих...
О, дай с порывом мне воспрянуть новым,
Дай в ближнем мне не видеть только ложь,
Дай мне любить и дай мне быть готовым,
Когда к Себе меня Ты позовешь!
Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
“Господи!” – сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.
Божье имя, как большая птица,
Вылетело из моей груди!
Впереди густой туман клубится,
И пустая клетка позади…
Елизавета Караваева-Кузьмина
* * *
Чудом Ты отверз слепой мой взор,
И за оболочкой смертной боли
С моей волей встретились в упор
Все предначертанья чёрной воли.
И людскую немощь покарав,
Ты открыл мне тайну злого чуда.
Господи, всегда Ты свят и прав, —
Я ли буду пред Тобой Иуда?
Но прошу — нет, даже не прошу,
Просто говорю Тебе, что нужно.
Благодать не даруй по грошу,
Не оставь пред злобой безоружной.
Дай мне много — ангельскую мощь,
Обличительную речь пророка,
В каждом деле будь мне жезл и вождь,
Солнце незакатное с Востока.
Палицей Твоею быть хочу
И громоподобною трубою.
Засвети меня, Твою свечу,
Меч, покорный и готовый к бою.
И о братьях: разве их вина,
Что они как поле битвы стали?
Выходи навстречу, сатана,
Меч мой кован из Господней стали.
Шел Господь пытать людей в любови,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.
Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке, с клюшкою железной,
И подумал: "Вишь, какой убогой,-
Знать, от голода качается, болезный".
Подошел Господь, скрывая скорбь и муку:
Видно, мол, сердца их не разбудишь...
И сказал старик, протягивая руку:
"На, пожуй... маленько крепче будешь".
1914 С.Есенин
Напрямую в этих стихах о ненависти к Богу не говорится, но Серебряный век - это еще не постмодерн, поэтому прямое адресование ненависти Богу для него в общем невозможно.